Депутат владимир рыжков требует сделать работу парламентской комиссии по беслану открытой и предоставить ее данные сми.

ВЫСТУПЛЕНИЕ ДЕПУТАТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ РФ ОТ БАРНАУЛА ВЛАДИМИРА РЫЖКОВА НА ЗАСЕДАНИИ ДУМЫ 22 СЕНТЯБРЯ

Спасибо, уважаемые коллеги. Я хочу начать с того, чтобы напомнить один эпизод из нашей работы. После захвата в Назрани, 22 июня этого года, здесь, на палате, выступал глава нашего Комитета по безопасности Владимир Абдуалиевич Васильев, и он уже тогда призвал нас к более жесткой реакции на происходящие события. И он уже тогда предупреждал о том, что, к сожалению, эта серия может продолжиться. К сожалению, тогда ни мы, ни исполнительная власть к этому не прислушались и дальше последовала та серия терактов, которую мы сегодня, к несчастью, вынуждены обсуждать.

Поэтому, безусловно, независимые депутаты, все практически, поддерживают создание парламентской комиссии и считают, что эта комиссия должна решить две главные задачи. И я просил бы, уважаемые коллеги, чтобы мы это учли в положение комиссии. Первое, это расследование должно дать ответ на те многочисленные вопросы, на которые пока нет ответа.

И вторая задача, это подготовка доклада о мерах по противодействию террору в нашей стране. Речь идёт не только о законодательстве, но о комплексе мер: социально-экономическое развитие регионов; вопросы финансов; вопросы бюджета; вопросы технического порядка; вопросы реформирования спецслужб правоохранительных органов - всё должно быть в этом докладе.

Безусловно, мы должны расширить и название и полномочия комиссии. Расследовать только теракт в Беслане важно, нужно, но недостаточно. Мы сегодня все уже согласились здесь в этом зале, что нужно рассматривать в целом проблему терроризма, в целом проблему этой угрозы. Соответственно, и комиссия должна рассматривать эти вопросы в комплексе.

Дальше, я бы хотел воспользоваться этим коротким временем для того, чтобы попросить комиссию поставить ряд вопросов, которые пока остаются без ответа.

Мы до сих пор не знаем, сколько было заложников. Мы до сих пор не знаем количество жертв. Мы до сих пор не знаем, кто руководил штабом. Мы до сих пор не знаем, какие были даны штабу директивы. Мы до сих пор не знаем точно, каковы были требования террористов. Мы до сих пор не знаем, кто был, а кто не был уполномочен вести переговоры. Мы до сих пор не знаем, почему не была должным образом организована эвакуация пострадавших и оказание им медицинской помощи, из-за чего, в первые же дни, погибли десятки людей уже в больницах.

Мы до сих пор не знаем причины тотальной лжи, которая обрушилась на общество из официальных источников, начиная от лжи о численности заложников, и кончая ложью, о других обстоятельствах этой страшной трагедии. Ложь, ложь, помноженная на ложь - вот, что мы слышали, и вот, что мы слышим по сегодняшний день из, так называемых, официальных источников.

Поэтому комиссия должна поставить все эти и многие другие вопросы, и добиться честного и исчерпывающего ответа на них.

Нельзя ограничить, как я уже сказал, работу комиссии только Бесланом. Нужно ее проводить комплексно. И я думаю, коллеги, Борис Вячеславович, нам не нужно жестко ограничивать комиссию по времени. Американцы работали 3 года, и результатом этой работы стал 600-страничный доклад, где были опубликованы все данные, включая секретное донесение разведки, включая поминутную расшифровку траектории самолетов, включая полную расшифровку всех докладов разведслужб, которые имелись у американцев.

И последнее. Коллеги! В последние дни говорится о закрытом характере комиссии, в последние дни говорится много о том, что члены комиссии не должны ничего говорить и комментировать. Это была бы грубейшая ошибка. Я считаю, что мы должны сделать работу комиссии максимально открытой, максимально публичной. Все данные расследования должны быть доступны средствам массовой информации и нашим гражданам. Если мы не сделаем работу комиссии публичной и открытой, общество не будет доверять выводам комиссии и, я думаю, что тогда комиссия не выполнит той роли, той задачи, которую мы на нее возлагаем. Спасибо.