Документальная публикация: выступление доктора экономических наук Владимира Бородина на семинаре в рамках заседания международного Координацонного Совета «Наш дом — Алтай».

Как уже сообщалось, 13 октября в Барнауле началось двухдневное совещание международного Координационного совета «Наш дом — Алтай». В первый день работы Совета прошел семинар «Устойчивое развитие Большого Алтая: эколого-экономические приоритеты».

В числе докладчиков на мероприятии был представитель промышленности Алтайского края — доктор экономических наук Владимир Бородин. Его доклад был посвящен краткосрочному прогнозу развития Алтайского края.

Свой доклад Владимир Бородин начал с краткой историко-географической справки об Алтайском крае. Отметив, что «сегодняшний период развития Алтая характеризуется разрушением привычного социо-хозяйственного пространства, и, как следствие, — нарастанием кризиса в социальноэкономической сфере», Владимир Бородин приступил собственно к прогнозу.

Так, по его словам, индекс устойчивого развития региона (который в докладе Бородина указан как индекс человеческого развития, который является показателем индекса ожидаемой продолжительности жизни, уровня образования, уровня бедности, валового регионального продукта на душу населения — это единственный индекс, по словам Бородина, который подсчитывает статистика — такой способ определения уровня развития территории распространен и ООН ведет собственную статистику по странам) — этот самый индекс показывает, что Алтайский край существенно отстает от общероссийского показателя и также значительно отстает от показателя большинства территорий Сибирского федерального округа.

Как отметил Владимир Бородин, на всем протяжении развития региона начиная с момента освоения алтайских земель ведущую роль здесь играло сельское хозяйство: «Меня нельзя упрекнуть в том, что я лоббирую эту отрасль, — отметил при этом докладчик, — я вообще всю жизнь проработал в промышленности, просто-напросто вот так я понимаю эти процессы».

Именно сельское хозяйство на Алтае, по выражению Бородина, «стало тянуть за собой промышленность». Характер экономикообразующих факторов в Алтайском крае принципиально изменился во время Великой Отечественной Войны, когда в регион были «импортированы» крупные промышленные предприятия: «В этот период времени экономику определяли крупное промышленное производство и крупно-товарное сельскохозяйственное производство, — отметил Бородин. — Эти две сферы дополняли друг друга и вносили примерно одинаковый вклад в валовой региональный продукт».

90-е годы, по словам Бородина, принесли глубочайший кризис экономике Алтайского края. «Этот кризис проще пережили те отрасли, которые были ориентированы на переработку сырья и внутренний рынок потребления: это пищевая, в первую очередь, промышленность, которая и сегодня на Алтае развивается устойчиво — это одна отрасль, которая по своим объемам производства уровня 1991 года достигла», — особо отметил Владимир Бородин. Также, по его словам, в этот период Алтайский край вновь встал на путь саморазвития, путь эволюционный (в отличие от предыдущих периодов времени с директивным развитием экономики).

Говоря о возможных вариантах будущего развития региона, Владимир Бородин в первую очередь опять упомянул сельское хозяйство: «Возврат экономики на эволюционный путь опять делает эту отрасль локомотивом развития края и важнейшей сферой приложения передовых технологий и инвестиций», — заявил он и продолжил:

Можно предполагать, и эти тенденции уже отчетливо намечаются, что в степной зоне Алтайского края доминирующим будет крупное товарное зерновое производство с современными технологиями и машинотехническими комплексами, а также производство животноводческой продукцией с развитой кормовой базой. Примеры создания таких крупный производств есть, они создаются как в форме крупных сельскохозяйственных кооперативов, так и частных латифундий. Такой путь развития чисто экономически оправдан, но грозит нарастанием в крае серьезных конфликтов на селе, так как неизбежно приведет к росту производительности сельскохозяйственного производства — это хорошо с точки зрения экономики, но приведет и к сокращению занятости.

В этих условиях, на наш взгляд, представляется очень важным нащупать тот механизм, который будет стимулировать самозанятость высвобождающегося сельского населения — это личные подсобные хозяйства в качестве небольших сельскохозяйственных фирм. Здесь важно вот что: на протяжении большей части последней сотни лет на селе формировался определенный социально-психологический тип личности, и ставшие привычными социальные отношения коллективизма, что, впрочем, имеет глубокие корни в русской истории. Но создание таких чисто частных латифундий разрушает такие отношения, поэтому нужны взвешенные подходы к купле-продаже земли сельскохозяйственного назначения — только этим можно регулировать эти процессы, отдавая приоритеты к формированию крупных коллективных многоотраслевых сельскохозяйственных производств. Хотя я понимаю, что в экономическом плане они менее эффективны, чем крупные частные латифундии.

Вместе с тем следует сказать, что только тогда сельское хозяйство выполнит свою миссию локомотива в экономике, когда его будет сопровождать базирующееся на новой технологии промышленный комплекс по глубокой переработке сельскохозяйственной продукции. Такие технологии есть. Для предгорных зон края, с учетом типичных ландшафтных и биоклиматических условий, а также с учетом социо-культурных традиций более соответствующим тому укладу является молочное и мясное скотоводство с формированием устойчивой кормовой базы. Но такой путь повлечет за собой сворачивание крупных сельских поселений — и опять проблемы, и опять головная боль, но об этом надо думать.

Следует ожидать, что предложенный сценарий сельского хозяйства приведет в течение 10 — 15 лет, как нам кажется, к уменьшению сельского населения и к серьезным социокультурным сдвигам на селе и в крупных городах тоже, потому что люди хлынут в города.

Эта проблема может быть несколько сглажена ускоренным образованием в крае крупных рекреационных комплексов. Эта отрасль уже бурно развивается — там крутится частный капитал, уже серьезные деньги. Что хотелось бы отметить: есть опасность, что на территориях, богатых рекреационными ресурсами, создаются в одном месте как крупные развлекательные центры, так и оздоровительные. То есть мы пытаемся совместить в одном месте Лас-Вегас и Карловы Вары. Во всем мире это делится. Поэтому мы можем ни того, ни другого в конечном итоге не получить, поэтому нужен краевой закон, как нам представляется, об особом статусе рекреационных территорий, оберегающий эти территории от безудержной коммерциализации.

Промышленность. Как промышленник, я могу сказать, что индустриальны облик Алтая сворачивается и уходит в прошлое. Нужны новые взгляды, новая промышленная политика, и она должна развиваться по трем направлениям. Первое: использование естественных конкурентных преимуществ, которые неразрывно связаны с сельским хозяйством и заключаются в переработке его продукции, а также других видов растительного сырья.

Продукты питания, лекарственные витамины, как показывают последние полтора десятилетия, имеют устойчивый внутренний спрос, однако, емкость внутреннего рынка для возможности нашего сельского хозяйства и переработки явно мала, поэтому надо бы выходить на рынки других регионов — уральских, российских. Но мы пока в этом плане не конкурентоспособны, потому что у нас удаленность от них большая — тарифы и прочее:

Что нужно делать? Опять же — глубокая переработка. Деятельность таких предприятий как «Эвалар» и «Алтайвитамины» показывает, что мы можем успешно в этом случае конкурировать на наукоемких рынках. Очень успешно. Так, получается, что второе направление — выход на удаленные рынки с продуктами переработки.

И третье — преобразование крупной промышленности. Здесь сложно — всетаки в городах она определяет занятость, но здесь очевидно вполне, что наша крупная промышленность не может самостоятельно сохранить свой очень низкий потенциал и если она не интегрируется с крупными бизнес-структурами национального масштаба, она почит в бозе…

И в заключение: что, на мой взгляд, не нужно делать. Не нужно искать наше счастье в масштабной добыче на территории края минерального сырья и природных ископаемых. Сегодня нет таких технологий, которые бы позволили получить экономическую выгоду без разрушения нашего главного в крае богатства — природных и биологических ресурсов. Это те ресурсы, которые, возможно, уже в ближайшее десятилетие сделают нас развитой и богатой территорией. Нельзя позволять рыночному механизму быть единственным вершителем судеб людей и их природного окружения.

…И вот мы теперь говорим: мы хотим в Солтоне бурый уголь добывать. Ну ребята, это же глупость, это же очевидно! Ну чего его оттуда доставать, когда он и горит плохо! Оставьте его. Ну поставьте на том месте химию какую-то — перерабатывать бурый уголь, такие технологии есть — вот это правильное направление. Может быть, это спорно, требует инвестиций, которых у нас сегодня нет, но говорить об этом нужно, а не только беспокоиться об индексах промышленного и сельскохозяйственного производства, о чем у нашей власти все время болит голова. Спасибо.