Полковник-ветеран пишет «Сибирьтелекому»: «Но вот нашлись лихие мальчики, которые решили жить не по законам государства, а, извините за термин, по понятиям. Прибыль зашторила глаза».

Рука потянулась к перу, кончилось терпение. Когда же прекратится это постоянное унижение людей в наших государственных и частных теперь уже учреждениях, в больших и маленьких конторах? Мы с дочерью решили оплатить все виды коммунальных услуг 29 декабря 2006 года и новый год начать с чистого листа, что и сделали. Но получилось все «по Черномырдину»: хотели как лучше…

29 января, без предупреждения, у нас выключили телефон. Оказалось, что за два дня, т. е. 30 и 31 декабря, я, поздравляя знакомых и родственников, наговорил аж на 45 рублей. В этой квартире я живу 30 лет, и ни разу за эти годы не было такого. А если учесть, что мне 82 года, я — участник Великой Отечественной войны, в 17 лет добровольцем ушел на фронт, в составе 2-го Украинского фронта участвовал в боях за освобождение Румынии, Венгрии, Чехословакии, Австрии и затем еще 30 лет не снимал шинели, служа Родине, то мне вдвойне, втройне обиднее эта ситуация. Всегда за все виды услуг я платил и плачу в день получения пенсии, 5 или 6 числа следующего месяца. В декабре вот заплатил за текущий.

Как инвалид 2 группы редко выхожу на улицу, телефон для меня — это средство общения, и за пользование им я ежемесячно плачу от 400 до 600 рублей, а здесь вдруг из-за 45 рублей стал злостным неплательщиком.

Что еще меня до глубины души возмущает — есть постановление правительства, которое предусмотрело для меня, как участника войны, 50% оплаты за услуги. Но вот нашлись лихие мальчики, которые решили жить не по законам государства, а, извините за термин, по понятиям. Прибыль зашторила глаза. Дорвались до бывшей государственной телефонной кормушки, и мало им показалось ежегодного повышения цен, решили ограничить общение людей, разделив их на группы по количеству часов пользования телефоном. Вся забота о стариках — только громкие слова. На деле заботу переложили на самих стариков. Прошу извинить за резкость, но сердце уже не выдерживает.