Питерский режиссер Дмитрий Егоров: то, как управление по культуре сейчас позволяет себе обращаться с репертуарной политикой, — это переход Алтайского драмтеатра из «фраеров» в «шестерки».

Молодой питерский режиссер Дмитрий Егоров, по приглашению работавший в Барнауле с 16 мая 2007 года, уехал. За это время он поставил в Молодежном театре Алтая «Прекрасное далеко» по своей пьесе, новогоднюю сказку «Белоснежка» и комедию «Плохие парни» в краевом театре драмы. Премьера «Плохих парней» по рекомендации краевого управления по культуре была перенесена на апрель, а сейчас отменена. Спектакль вычеркнут из репертуарных планов. «Свободный курс» публикует «частное мнение режиссера Дмитрия Егорова» об этой ситуации, о театре и нашем времени.

— Может, это знак свыше был. Не надо мне ставить Куни, потому что это все равно компромисс между программой «Аншлаг? Аншлаг!» и театром. А с другой стороны — никто же не виноват, что зритель это требует. Самому становиться героем комедии и идти на баррикады с Рэем Куни — это как-то бредово. Не говоря уже о потерянном времени, — не хочется опять влезать в ситуацию этих разборок драмтеатра с управлением культуры.

Из советского времени еще история: в Екатеринбурге в ТЮЗе, где директором была Янина Ивановна Кадочникова, работал режиссер Георгий Зурабович Цхвирава, очень нервный человек. И вот пришла к ним комиссия принимать спектакль. Сидят в кабинете Кадочниковой и, как всегда бывает в таких комиссиях, обсуждают спектакль по совершенно идиотским критериям. Цхвирава нервничал-нервничал, а потом и говорит: «Ребята, идите все на х…». Хлопает дверью и уходит. Янина некоторое время молчит, потом поднимает глаза и говорит: «Вы слышали, что главный режиссер сказал? Идите». Вот это, наверное, пример ситуации, когда театр ни под кого не прогибается и никто в театре никого не сдает.

Очень трудно работать, когда театр находится в перманентном состоянии стресса. Стресс в театре должен быть только один — творческий, на выпуске спектакля. А тут постоянно какие-то чиновничьи прихоти… Главреж уходит, директор увольняется…

Меня пригласили ставить спектакль в МТА, и туда я еще вернусь, правда, не скоро. Актеры мне поверили, и я чувствую перед ними ответственность профессиональную и человеческую. В Молодежном ситуация проще — у них же ничего нет, спросить нечего. Там такое помещение, в котором сельский сход собирать не будут точно…

Эдуард Кочергин (главный художник Большого драматического театра имени Товстоногова — прим.ред.) в свое время рассказывал гениальную штуку: почти все, кто строил советскую власть, так или иначе успели отсидеть. Вот есть у нас в Питере тюрьма Кресты. Градация уголовного мира снизу вверх: шестеры, фраера (их никто не трогает, но их можно перевести в шестеры), блатные, воры в законе и пахан. Система управления в нашей стране до сих пор выстроена идентичным образом. И вот то, как управление по культуре сейчас позволяет себе обращаться с репертуарной политикой, — это как раз переход Алтайского драмтеатра из фраеров в шестерки.

Может быть, все это — проявления какого-то приближающегося времени. Может, так скоро будет везде. Но если эту тенденцию не осмыслять, с ней можно слиться воедино. Вот этого делать не хочется совсем.