Краевед Евгений Платунов: Чьи шашки? Версия о предполагаемых участниках трагедии 1923 г. в Барнауле.

"Время трагедии, по косвенным данным, установлено в пределах 1922-1923 годов" - такова датировка возникновения коллективного захоронения в районе Павловского тракта в Барнауле. Кто в этот период мог свободно носить на Алтае холодное оружие (в частности, шашки, которые называют в качестве орудия убийства исследователи останков)? Ведь по многочисленным документам мы знаем, что, начиная с 1920-го оружие у населения (в том числе и бывших партизан) неоднократно массово изымалось. Мои попытки поговорить на тему такого явления, как красный бандитизм в 20-е, прерывались повсеместно воплями, что это однозначно санкционированная властями расправа.

Тем не менее, по меньшей мере два сибирских историка, которых трудно заподозрить к какой-либо пристрастности (Г.Л. Олех и А.Г. Тепляков) работали в Новосибирске с документом (ГАНО-П. Ф.1, оп. 2, д. 454, л. 2), упоминающим "потенциальное" (к счастью, не состоявшееся) применение шашек в Бийске. В заявлении начальника политотдела 4-й кавбригады РККА. Л.А. Бакуева в парткомиссию Западно-Сибирского военного округа от 2 декабря 1922 г. сообщалось, что он, Бакуев, и его заместитель, военком Евсеев, были приглашены уездным уполномоченным ГПУ Сысоевым к нему на квартиру для переговоров "по весьма секретному делу". Дальнейшее Бакуев описывал следующим образом: "тов. Сысоев в разговоре наедине указал, что в данный момент в гор. Бийске есть очень много всякой нэповской и прежней эсеровской сволочи, к которой формально никак не придерешься, что изданный Соввластью кодекс уголовного закона дает право безнаказанно существовать тем элементам, которые в 18-20 г. были всегдашними квартирантами подвалов ЧК, что, находясь формально под охраной закона, вся эта сволочь ведет свою преступную работу и нарушает совпорядок. Не имея открыть разрешенных способов борьбы с этими подлецами путем террора, подвала, принудработ и проч., приходится прибегать к скрытому красному террору, стимулируя этот террор всяческими способами. Так как у нас с военкомбригом Евсеевым он, Сысоев, подметил недовольство политикой местных органов власти, то, считая нас достаточно смелыми, решительными и выдержанными, он поэтому и предлагает взять нам на себя организацию этого красного бандитизма. Узнавши из дальнейшего разговора с т. Сысоевым, что на этот счет нет абсолютно никаких директив ни ЦК, ни ГПУ, ни даже Алтгуботдела ГПУ или Алтгубкома РКП, и что предложение тов. Сысоева есть его личная инициатива, мы с военкомбригом решительно отклонили предложение, отказавшись даже разговаривать на эту тему". Тов. Сысоев, как сделал вывод Бакуев, "попытался на всякий случай, выражаясь мягко, сделать под нас "подкоп", чтобы при случае использовать результаты этого подкопа как материал".

Командиром 4-й кавбригады в Бийске с апреля 1922-го был Н.Д. Томин - казак, бывший младший урядник 1-й Оренбургской казачьей дивизии, награжденный двумя Георгиевскими крестами и двумя орденами Боевого Красного Знамени.

На Алтае в это время шло также формирование 6-й отдельной Алтайской кавбригады (из двух полков) - для охраны границы и действий в Туркестане против басмачей. Еще в начале 1922 г. из состава полков был выделен личный и конский состав для охраны границы на Зайсанском и Южно-Алтайском направлениях (эскадрон сформировали в с. Лаптев Лог - тогда Рубцовского, ныне Угловского района). С апреля 1924-го уже в Средней Азии командиром 6-й отдельной Алтайской кавалерийской бригады становится упоминаемый выше Н.Д. Томин.

В разное время я публиковал (с соавторами или без) материалы о служивших в этой бригаде известных людях (например, о печально знаменитом командующем ЗапОВО генерале Павлове, будущем Герое Халхин-Гола майоре Бурмистрове, нет пока публикации об оружейнике Владимирове). Но сейчас это к делу не относится (а то анонимные "доброжелатели" опять ухмыльнутся о "недержании исторических фактов"). О настроениях, царящих в формируемой бригаде в 1922 г., свидетельствуют, например, доклады политотдела, которые хранятся не "где-то далеко", а в краевом ЦХАФ (Ф. П-2). Можно пока предположить, что и Барнаульский коллега Г.П. Сысоева (уездного уполномоченного ГПУ в Бийске) мог делать "подкоп" под находившихся в Барнауле кавалеристов. Результат "подкопа" (предложения заняться красным бандитизмом) мог оказаться иным, чем в Бийске. Окончательное слово должны сказать документы, хранящиеся в ГАНО, а не в РГВА или ФСБ, куда чиновниками "для галочки" зачем-то делались бессмысленные запросы.

С уважением, Е. Платунов, г. Барнаул

P.S. Не надо меня называть историком - я не просиживаю штаны в аудиториях, не публикуюсь в специализированных изданиях (если не считать нового журнала "Военная археология"). Я всего лишь исследователь военной истории и краевед. Не надо сводить обсуждение к обсуждению личности автора.