Алтайский думец Алексей Багаряков: от запрета на экспорт зерна выиграют крупные зернотрейдеры, но не крестьяне.

Депутат Государственной думы от Алтайского края (фракция КПРФ), член комитета ГД по финансовым рынкам Алексей Багаряков рассказывает «правду о «зерновом эмбарго». Его комментарий по этому поводу распространила депутатская пресс-служба:

— О росте цен на крупяные изделия и продукцию зернопереработки россияне узнали не из телевизора, а у прилавка магазина. Зато о временном запрете на экспорт зерна официальные СМИ заявили как о великом благе. И действительно, после того, как из-за засухи в стране замаячил призрак голода — самое логичное запретить вывозить продукты питания, которых нам самим может не хватить. Но это только на первый взгляд все так кажется просто.

Алтайский край — один из очень немногих регионов страны, который почти не пострадал от засухи. В ходе недавней видеоконференции Президента РФ Дмитрия Медведева с алтайским губернатором Александром Карлиным, последний напомнил президенту о вечной проблеме сельхозтоваропроизводителей региона — тарифнотранспортной изоляции, из-за которой страдают и зернопереработчики, и (в гораздо большей степени) крестьяне, которые это зерно выращивают. Причем на этот раз пожелание «разобраться с транспортными тарифами» Александр Карлин обосновывал в том числе интересами пострадавших от засухи сельхозрегионов, а не только алтайских сельхозтоваропроизводителей. В Алтайском крае зерна производят гораздо больше, чем необходимо для собственного потребления, поэтому и семена, и товарное зерно, произведенные здесь, в центральной части России будут востребованы. Если, действительно, разберутся с транспортными тарифами. Во всяком случае Дмитрий Анатольевич пообещал дать соответствующее поручение первому вице-премьеру Виктору Зубкову.

Примечательно, что проблема тарифно-транспортной изоляции, из-за которой алтайское зерно и продукты зернопереработки сложно было вывозить за пределы региона, незадолго до обозначенной видеоконференции решилась сама собой: увеличившийся из-за аномальной засухи спрос на зерно и муку поднял цены на эту продукцию до того уровня, когда тарифы на перевозку уже не являются серьезным сдерживающим фактором. Для справки: закупочные цены на пшеницу 3-го класса за короткое время выросли с почти 2000 до 5500 за тонну! Но тут появился указ о запрете на экспорт зерна и продуктов переработки до конца года. И внутренние цены вновь упали. При этом сами крестьяне ожидают еще более серьезного падения, которое традиционно происходит в период уборочной кампании.

В таких условиях, созданный недавно Российский зерновой союз (РЗС) инициировал два обращения к президенту страны, в одном из которых попросил сдвинуть эмбарго на экспорт зерна до 1 сентября, чтобы поставщики смогли вывезти хотя бы те объемы, которые уже хранятся на припортовых элеваторах. Во втором обращении, обнародованном как раз в день видеоконференции президента и алтайского губернатора, уже от имени алтайских мукомолов прозвучала просьба отменить эмбарго на экспорт муки: переработчики всерьез опасаются потерять с таким трудом завоеванные рынки ближнего зарубежья. Они прекрасно понимают, что даже если всю их муку (а в Алтайском крае производится 12% всей муки в РФ) в этом году выкупят — постоянные рынки сбыта будут утеряны.

Впрочем, о какой-либо реакции на просьбу РЗС со стороны правительства пока ничего не известно. Точнее известно, что реакции нет.

В 2009 году Россия экспортировала порядка 20 миллиона тонн зерна при средней цене пшеницы на мировом рынке 240 долларов за тонну. Большой урожай в 108 миллионов тонн стал причиной переизбытка зерна на российском рынке (на собственные нужды России вполне достаточно 75 миллионов тонн зерна). В итоге цена на внутреннем рынке, вопреки интервенциям значительно упала. На радость крупным зернотрейдерам: доход экспортеров, со слов президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, превысил 4 миллиарда долларов.

В январе 2010 года первый вице-премьер РФ Виктор Зубков заявил о готовности страны экспортировать до 25 миллионов тонн. Очевидно, предвидя такой же урожай, как и в 2009 году (и, как следствие — такие же низкие цены) — зернотрейдеры заключили определенное количество контрактов на экспорт. Но тут случилась засуха, в которой «сгорел» почти весь урожай центральной части России. Если учесть, что наша страна является третьим по величине экспортером зерновых — отсутствие российского зерна на мировом рынке привело к серьезному росту цен на мировом рынке — 5 августа, до российского запрета на экспорт, на мировых биржах стоимость бушели пшеницы (около 35 литров) достигла 7,78 доллара, что на 82 процента больше, чем в начале июня.

Беда в том, что в России тем временем цены на зерно кое-где выросли не в два, а в три раза, достигнув уровня 6000 рублей за тонну пшеницы третьего класса! Соответственно покупать этот товар в РФ, а затем перепродавать его по уже заключенным контрактам за границу себе в убыток зернотрейдеры не захотели. Единственное, что могло защитить их деньги — какой-нибудь форс-мажор в виде государственного запрета на экспорт зерна и продуктов переработки.

Идею экспортного эмбарго продвигали крупные зернотрейдеры, включая Международную зерновую компанию — подразделение глобального трейдера Glencore. Глава этой МЗК Юрий Огнев открыто заявлял о необходимости государственного запрета на экспорт зерна с 1 сентября в связи с ожидаемыми трудностями по исполнению своих контрактов. При этом, он высказал опасения по поводу возможного введения заградительных пошлин на экспорт, поскольку пошлины форс-мажором не являются и от исполнения обязательств по контрактам не освобождают.

В итоге запрет на экспорт зерна и продуктов его переработки вступил в силу уже 15 августа. «Люфта» между временем объявления о зерновом эмбарго и вступлением его в силу хватило только тем, кто к этому был готов: на мировом рынке цены на зерно, реагируя на меры российского правительства, подскочили до двухлетних максимумов, а в России наоборот — упали. Догадайтесь, кому это было выгодно в первую очередь?

Разумеется, в данном случае можно говорить о том, что интересы крупных зернотрейдеров и экономики страны условно совпали: инфляция, по оценкам экспертов, только из-за засухи может увеличиться на 1,5 процентного пункта, а тут еще и возможный рост цен на зерно с мукой! Но, с другой стороны, кто исключит готовность крупных экспортеров к заранее предусмотренным контрабандным схемам экспорта зерна? Ведь дисбаланс на внутреннем и на внешнем рынках зерна сегодня самый благоприятный. Мало того, цена на внутреннем рынке с началом уборочной упадет, а предполагаемые Минсельхозом зерновые интервенции с начала августа уже перенесены на конец октября — начало ноября. То есть на тот период, когда уборка зерновых в стране уже закончена. Это не позволит ценам на зерно расти в период уборочной. И не факт, что в начале ноября эти интервенционные торги вообще состоятся.

Вывод о том, что у Минсельхоза нет внятной аграрной политики, а есть только лоббисты в лице крупных зернотрейдеров — напрашивается сам собой. В таких условиях обращения Российского зернового союза к президенту, выглядят, по меньшей мере, наивно. Ведь РЗС создан под контролем властей, а потому не может быть эффективным лоббистом.



Выход из такого бесправного положения крестьян существует: аграрники должны стать такими же серьезными лоббистами на федеральном уровне, как зернотрейдеры. Должны и могут. Сегодня «партия власти» на сельское хозяйство тратит не более 1% от бюджета страны, хотя еще при Ельцине КПРФ вместе с Аграрной партией России приняли закон о закупках и поставках продукции сельского хозяйства для государственных нужд, предполагающий объемы поддержки села — 10% от расходной части бюджета. Сегодня этот закон не исполняется, хотя его никто и не отменял.