Никакого ЧП: главврач заринского наркодиспансера предложила считать массовые смерти сезонным явлением

Сразу трое пациентов наркологического диспансера в Заринске скончались за последние 10 дней. Руководство учреждения никакого ЧП в случившемся не видит, однако рядовые медики склонны винить в летальных исходах «кадровую политику» главврача, пишет Regnum.

Утром 12 февраля в наркодиспансере Заринска вновь умер пациент. За последние 10 дней это уже второй смертельный случай. Еще один произошел 31 января. Так, 6 февраля 27-летний пациент КГБУЗ «Наркологический диспансер», нуждавшийся в реанимационном уходе, скончался в горбольнице Заринска. Должной медицинской помощи ему не оказали по причине того, что все места в реанимационном отделении на тот момент были заняты. Об этом изданию сообщил штатный реаниматолог диспансера Валерий Рубанов.

«Знаю обстоятельства смерти всех трех пациентов. Я работаю в диспансере на внешнем совместительстве. В другое время обязанности реаниматолога выполняю в горбольнице Заринска. В первую очередь нужно учитывать специфику болезни наркологических больных: причина внезапной кардинальной смерти существует всегда. Так было и в сегодняшнем случае. Медики сделали все, что от них зависело. Судмедэкспертиза это уже подтвердила. В случае с пациентом, который умер в горбольнице, произошла форс-мажорная ситуация. Отделение реанимации рассчитано на шесть коек, и в тот момент, когда пациента из наркодиспансера потребовалось туда поместить, все они были заняты. То, что позволяли условия, больному делали в палате интенсивной терапии горбольницы. Но ведь там нет необходимой в таких случаях аппаратуры. Для города нашего уровня реанимационное отделение на шесть коек — это уже потолок: 12 и больше коек — это очень дорого», — пояснил Валерий Рубанов.

Вместе с тем он признает, что в наркологическом диспансере Заринска существует недостаток анастезиологов-реаниматоров. «Если в вечернее или ночное время возникает необходимость в реанимации, я, конечно, по звонку приезжаю, если могу. Едет и бригада «скорой». Но первичные реанимационные действия приходится осуществлять медицинским сестрам. Они, конечно, все умеют. Но попробуй продави грудную клетку мужчине», — приводит довод врач.

«Анастезиолог работает у нас только в дневное время. В вечернее только нарколог дежурит. 31 января, в воскресенье, когда умер мужчина, моя смена была. Пока «скорая» ехала, пыталась его спасти. Но у нас даже кислорода нет. Был бы реаниматолог — он, наверное, бы по-другому все сделал», — пояснила медсестра из палаты реанимация Наталья Гилько.

Ее коллега рассказала о последнем смертельном случае. «Реанимировать начали в 5:00. Сложно сказать, спасли бы, если бы реаниматор дежурный у нас был. Тут все зависит от состояния здоровья пациента. До того, как к нам попасть, они же пьют и лосьоны, и перчики — все, что под руку подвернется. Привозят и с алкогольными приходами и с галлюцинациями. Но смертей у нас уже год не было. Пришла домой с суток и не знаю, что мне делать, — спать не могу. Хоть и профессия обязывает быть готовым к смертельному исходу, все равно не по себе. Хорошо, если у нас в диспансере работали бы 3−4 реаниматолога», — поделилась подробностями медик.

Главврач КГБУЗ «Наркологический диспансер Заринска» Ирина Другова полагает, что реаниматолога принять — даже одного — нереально. «Найти анестезиолога-реаниматолога сложно не только в наш диспансер. Их нехватка существует и в других лечебных учреждениях Заринска. А в том, что болезнь некоторых из наших больных заканчивается смертью, никакого ЧП нет. По статистике, такие случаи у нас как раз в феврале и происходят. По прошлому году тоже два было и тоже в феврале», — пояснила главврач.

Совершенно иной точки зрения придерживается врач-нарколог диспансера Ольга Усольцева. Ее заявление весьма красноречиво свидетельствует о проблемах в коллективе.

Ольга Усольцева, врач-нарколог КГБУЗ «Наркологический диспансер Заринска»:

Этих двух смертей могло бы и не быть, если бы у нас в палате реанимации была система искусственной вентиляции легких и был бы реаниматолог. Ведь в вечернее время врач-нарколог у нас остается один на один с пациентом. В одном лице он вынужден быть и врачом приемного покоя, и врачом экспертного отдела, и реаниматологом. Первый за годы смертельный случай у нас в прошлом году был. И причина — тоже в отсутствии реаниматолога и кислорода. После той смерти ждала и надеялась на адекватную реакцию главврача. Но увы, ее не последовало. Только вечные претензии к нам, докторам. Ну не имеет права нарколог выполнять обязанности реаниматолога, у нас квалификации такой нет. Но приходится назначать лечение — на свой страх и риск! А потом за это еще и выговоры получать, объяснительные — по поводу и без — главврач с нас требует. Говорят, у нас в диспансере незанятыми остались пять вакансий. Но, объективно, никто к нам идти не хочет, так как знают, с какими проблемами придется столкнуться. Мы уже год вообще не берем анализы у пациентов — их просто «пишут», так как нет денег, чтобы заплатить специалистам. За автоклав задолжали приличную сумму. Добавьте к этому постоянные проверки, нервотрепку, вынужденное совмещение ставок, когда после суток дежурства приходится прием больных вести! Каждый раз, выходя на работу, молю Бога, чтобы ничего не случилось. А после сегодняшнего смертельного случая хочется просто встать и уйти с работы!

По мнению г-жи Усольцевой, даже невзирая на специфичный контингент заведения, смертельные случаи в диспансере при таком подходе главврача к работе лишь дело времени.

Добавим, сообщений о проведении проверки в отношении какого-либо из трех летальных исходов в Заринске алтайскими правоохранителями до сих пор сделано не было. В частности, на офсайте регионального СУ СКР отсутствует информация о начавшемся «сезоне смертей» среди пациентов заринского наркодиспансера.