Алтайское зерно дешевле грязи — крестьяне вываливают рожь на свалку!

На территории Алтайского края крестьяне выбрасывают рожь на свалку, сообщает газета «Свободный курс».

«На нашу свалку кто-то вывалил два „КамАЗа“ ржи, местные жители уже почти разобрали зерно по домам на корм скоту», — сообщил предприниматель из Мамонтовского района, попросивший не упоминать его имени.

На территории Мамонтовского района рожь не выращивают, ее нет в структуре севооборота, пояснили в райсельхозуправлении. Провокация или реальный факт? Очень похоже на правду: крестьяне Алтая вообще не могут продать зерно, и вынуждены идти на радикальные меры. Хранение зерна также стало проблематичнымдля алтайских крестьян. Напомним, по данным ГУСХ на 14 октября, в крае 63829 намолочено 5,6 млн тонн зерна в бункерном весе — это 94% от всего урожая зерновых.

«В нашем районе хозяйства собрали большой урожай ржи, склады и зернохранилища заняты, есть прошлогодняя рожь, и у меня та же проблема, — говорит фермер из Змеиногорского района Василий Рудь. — У меня в амбарах лежит более 100 тонн ржи урожая прошлых лет, и я никуда не могу ее пристроить, а нужно освобождать место для пшеницы. Допустим, я отдам ее населению, ну заберут 5−10 тонн максимум, куда девать остальное? Вывозить на свалку? Я уже готов принять такое решение. Я не вижу другого выхода, пшеница пропадет, ее надо где-то хранить. Интервенционные закупки дают какую-то надежду, но они до сих пор не начались. Цены на зерно в прайсах мельниц на уровне 3 800 — 4 000 рублей, но я не слышал, чтобы кто-нибудь смог продать пшеницу по такой цене».

Последние цены на рожь, которые официально озвучивали переработчики, составляли 2 000−2 500 рублей, однако сейчас, стоимость ржи упала до 700 рублей за тонну — и даже по такой цене реальная скупка не ведется. Фермеры утверждают: реальная выручка существенно отличалась от цифр, указанных в прайсах. Сегодня рожь не закупает никто. В сводке Союза крестьянских и фермерских хозяйств в графе «рожь» стоят сплошные прочерки, утвреждает его исполнительный директор Александр Вайс. В соответствии с документом закуп пшеницы ведут лишь четыре зерноперерабатывающие компании.

«Сегодня я предлагаю рожь по любой цене — не берут, с пшеницей такая же ситуация, — утверждает фермер из Волчихинского района Александр Балаков. — „Алейскзернопродукт“, с которым мы активно работали в прошлые годы, полностью приостановил закуп, я спрашивал насчет ржи, мне пояснили, что еще с прошлого года хранятся запасы зерна. Просто не знаю, что делать».

Между тем некоторые хозяйства в 2009 году не стали убирать рожь. В СМИ много говорилось о протестных настроениях среди фермеров, были и такие, кто грозился сжечь свои поля. Здравый смысл восторжествовал, но ситуация напряженная.

«Были такие прецеденты, когда рожь бросали в поле или запахивали, но это от безвыходности, — пояснил Александр Вайс. — К сожалению, вопросов много. 21 сентября на заседания краевого совета по развитию АПК и сельских территорий удалось урегулировать некоторые вопросы, но близится 20 октября, когда придется платить по кредитам, у многих сельхозпроизводителей, по-видимому, начнутся проблемы по расчетам за них».

«Техперевооружение, которое нам предложено (и мы его четко освоили), позволило в сложнейших условиях убрать урожай, но наши обязательства, перед банками сегодня поистине отягчающие, — заметил фермер из Косихинского района Владимир Устинов. — Я всегда четко работал с „Россельхозбанком“, они анализировали мою экономику и знали, что я выполню все обязательства по кредитам. А что сегодня? Я намолотил 8 тысяч тонн зерна, по существующим ценам это чуть больше 26 миллионов рублей. Из них 25 миллионов — мои годовые обязательства перед банком. И это в сильном хозяйстве, где существуют все мировые технологии, в том числе и хранение. Притом, что себестоимость производства пшеницы подросла и находится на уровне 2,9−3,2 тысячи рублей за тонну».

«Элеваторы принимают зерно только на хранение, но в свете нынешних цен оно недешево обходится», — заметил Александр Балаков.

«Фермер г-н Данилов, мой сосед, сдал на хранение в элеватор 1 000 тонн пшеницы, вместе с приемкой и сушкой за месяц хранения он отдал элеватору около 400 тысяч рублей, — заметил Владимир Устинов».

В сложившейся ситуации крестьяне частенько пеняют на переработчиков. Однако те также находятся в условиях рынка.

«Мы здесь, как в заткнутой бутылке, наше положение самое напряженное, — заметил руководитель зерноперерабатывающего предприятия „Мельник“ Александр Бедарев. — В течение семи лет я не вижу большого количества былых гонцов с европейской территории страны за золотым алтайским зерном. Дальше Урала нас не пускают железнодорожные тарифы, как бы мы этого ни хотели. В Казахстане собран урожай свыше 20 миллионов тонн, и они предлагают зерно по цене, эквивалентной 3 000 рублей. При такой конъюнктуре нам не пробиться в республики Средней Азии с экспортом муки, хотя мы не оставляем попыток туда двигаться».

Решение проблемы — не в крае и не в СФО, этого мнения придерживаются многие участники дискуссии на тему, как помочь крестьянам.

«Проблема только в волевом решении Кремля, который должен в скудном бюджете страны найти средства и в рамках госинтервенций скупить хотя бы 3 миллиона тонн зерна. Вместе с объемами, которые идут на экспорт из южных регионов, это позволило бы снять с рынка излишки зерна, — отметил г-н Бедарев. — Как только интервенция зерна начнется, среагирует конечный покупатель — оптовик и розница, тогда пойдет спрос на муку и зерно».

По словам Александра Вайса, чтобы ситуация не получила развитие в следующем году, возможно, необходимо пересмотреть систему планирования в агропромышленном производстве.

«Вместе с коллегами из других регионов мы попытаемся обобщить ряд предложений и направить их в правительство, — утверждает г-н Вайс. — Мне представляется целесообразным квотирование закупок со стороны государства, это была бы очень действенная мера, которая позволит крестьянам продавать зерно по гарантированным ценам».

Как сообщалось ранее, 8 октября стало известно о принятом решении начать государственные интервенционные закупки в течение ближайших 10 дней — двух недель. Соответствующее заявление сделала Елена Скрынник, глава Минсельхоза, по итогам заседания президиума правительства РФ. В обращении фракций АКЗС к вице-премьеру Виктору Зубкову сообщается о готовности элеваторов региона принять до 600 тысяч тонн интервенционного зерна. По этому поводу непосредственно перед этим власти Алтая разыграли «спектакль об интервенции» — пиар-акцию вокруг известной им информации: в адрес федералов принимались грозные заявления и письма с требованием начать интервенцию.

«Я считаю, что на сегодняшний день катастрофической ситуации с формированием цен на зерно нет, есть другая проблема — востребованность зерна, — заявляет вице-губернатор Борис Неудахин. — Зерно третьего класса заложено на складах или находится на ответственном хранении без продажи зернопереработчикам. Сегодняшние трудности создаются у мелкотоварных хозяйств без развитой инфраструктуры. Каждое хозяйство должно быть многопрофильно, в структуре каждого хозяйства должно быть либо животноводство, либо сахарная свекла, те культуры, которые помогают перейти трудные этапы становления рынка».