«В одном окопе, но с разными статусами»: алтайские правозащитники рассказали о скрытых нюансах участия арестантов в СВО

В алтайских исправительных учреждениях не иссякает поток желающих заключить контракт и отправиться в зону специальной военной операции на Украине. Главным стимулом остается желание выйти на свободу и избежать уголовной ответственности. Однако в последнее время в регионе фиксируют случаи, когда участниками СВО неожиданно становятся те, кто еще не получил приговора суда и находится только на этапе следствия. Их мотивация видится довольно туманной не только для родственников, но и для адвокатов. Алтайские правозащитники рассказали ИА «Банкфакс» о подводных камнях при заключении таких контрактов и реальных шансах арестантов вернуться к своим семьям с фронта, а также о том, почему их решение на деле не является легкой дорогой на волю.

«Говорят, что устали сидеть в СИЗО»

Адвокат Алексей Ростовцев, автор Telegram-канала «Адвокат Алексей Ростовцев»

Фото: Алексей Ростовцев в соцсетях

О том, как в Алтайском крае организована отправка в зону СВО лиц, которые официально не были осуждены, но обвиняются в разного рода преступлениях, ИА «Банкфакс» рассказал адвокат Алексей Ростовцев, который подробно освещает эту тему в своем Telegram-канале. По его словам, в России не сразу была отрегулирована процедура освобождения лиц, пожелавших стать участниками спецоперации, от уголовной ответственности. Им предлагалось отправиться на СВО, проявить себя там, вернуться с наградами и получить свободу. При этом не было понятно, на основании чего образовалась такая позиция. Только спустя определенное время после начала СВО внесли принципиальные изменения в УК и УПК РФ, описали процедуру — как будет приостанавливаться дело, если обвиняемый в рамках текущего следствия изъявил желание подписать контракт, как его служба будет осуществляться, если он уже осужден и находится в колонии, но решил отправиться на спецоперацию.

«Очень многое в данном вопросе зависит как раз от стадии подписания контракта. У меня был такой опыт, когда в деле фигурировало несколько подельников, и они, не предупредив адвокатов, подписали бумаги о том, что хотят поехать на СВО. Одна из задач защитников после общения с родственниками была спасти их от такой „поездки“. В случае с одним из подследственных этого удалось добиться, а другой передумал слишком поздно, и оказался в зоне боевых действий, а вернуться назад после подписания контракта гораздо сложнее», — рассказал Алексей Ростовцев.

При этом собеседник редакции отметил, что не видит в желании уйти на СВО привязки к тяжести совершенных преступлений. По его словам, на такой шаг порой решаются даже те, кому может грозить небольшой срок. В связи с этим Алексей Ростовцев заявил, что ему более понятно, когда осужденные из колонии едут туда в надежде исправить ситуацию, в которой оказались, и не терять несколько лет жизни в заключении. Но когда человек подписывает контракт в период следствия, правозащитники теряются в догадках, думая о его мотивации. «Некоторые говорят, что устали сидеть в СИЗО, поэтому готовы отправиться на спецоперацию. Но что значит, устали сидеть? Части из них грозит, к примеру, 5−8 лет колонии, а они два месяца в СИЗО устали сидеть? Тем не менее такое мы слышим довольно часто», — поделился правозащитник.

«Мы не встречали тех, кто думал бы, что это увеселительная прогулка»

«Некоторые говорят, что устали сидеть в СИЗО, поэтому готовы отправиться на спецоперацию»

Фото: ru.freepik.com

В то же время какого-то давления со стороны следственных органов, которые предлагают обвиняемым по уголовным делам подписать контракт, Ростовцев не фиксировал. «Они лишь в обязательном порядке разъясняют право туда поехать. Совершенно точно никто палкой бить не будет и заставлять подписывать согласие на службу. Я таких случаев не встречал. Думаю, это во многом обусловлено тем, что и так много желающих отправиться в зону СВО. Другой вопрос, что человек может быть дезинформирован, не понимать реальной угрозы для жизни и здоровья в случае подписания контракта, а потом, уже побеседовав с адвокатом, с родными, поменять свое мнение и отказаться от контракта. На кого-то влияют истории других арестантов, находящихся в СИЗО, у кого знакомые подписали контракт и погибли. И вообще чужая душа — потемки, трудно сказать, что происходит у человека в голове. Одно скажу точно, мы не встречали тех, кто думал бы, что это увеселительная прогулка», — заявил адвокат.

Что касается заключения контракта на этапе следствия, он пояснил, что там есть определенные нюансы. Когда уголовное дело возбуждают, в рамках разъяснения задержанному процессуальных прав следователь в установленном законом порядке оглашает и право заключить контракт и отправиться на СВО. Если в дальнейшем арестант изъявляет желание туда поехать, начинается ряд согласований, после чего с ним встречаются представители министерства обороны РФ. Если все подтверждается, дело подходит к подписанию контракта.

После этого акта, по словам Алексея Ростовцева, приостанавливается производство по уголовному делу в отношении данного человека. Если фигурантов несколько, то дело в отношении желающего уйти на СВО выделяют в отдельное производство и приостанавливают. Это значит, что никаких следственных действий в отношении него вести не будут до того, как дело возобновят.

«Главный вопрос — в каком статусе он вернется из зоны СВО»

После подписания контракта приостанавливается производство по уголовному делу в отношении заключенного

Фото: ru.freepik.com

«Надо понимать, что человек уезжает сражаться, поэтому главный вопрос — в каком статусе он вернется из зоны СВО? Если он погибнет, то дело возобновят, а потому уже прекратят на основании смерти обвиняемого, но обязательно с согласия родственников. Если же он вернется живым, то самый эффективный способ избежать уголовной ответственности — вернуться с государственной наградой. Причем важно, чтобы она была правительственная, а не ведомственная. То есть, если он вернется с медалью участника СВО, это ему мало поможет. С большой долей вероятности, дело будет возобновлено. Если же он получит, к примеру, Орден мужества, иди другую госнаграду, это позволит поднимать вопрос о прекращении уголовного преследования», — разъяснил адвокат.

Отдельно собеседник остановился на тех, кто, напротив, получает отказ в подписании контракта. Это осужденные и обвиняемые в преступлениях против половой неприкосновенности, террористической направленности, а также ряде преступлений, обозначенных ст. 78.1 УК РФ. «Не могу сказать, как дело обстоит сейчас, но ранее в колониях было довольно много желающих, которые сидели по половым преступлениям, уйти на СВО, однако им не давали такой возможности. Такие люди, понимая, что им придется сидеть много лет, обычно готовы рискнуть», — выразил мнение Ростовцев.

«Не каждый осужденный может претендовать на подписание контракта»

Уполномоченный по правам человека в Алтайском крае Антон Васильев

Фото: Илья Климентьев

Тем временем уполномоченный по правам человека в Алтайском крае Антон Васильев пообщался с «Банкфаксом» на тему подписания контракта с теми, кто уже был осужден и отбывает наказание за решеткой. Он отметил, что чаще всего сами заключенные выражают желание и проявляют интерес к военной службе. Они ставят этот вопрос перед администрацией исправительного учреждения, а те уже связываются с представителями Минобороны РФ и приглашают их для решения этого вопроса. Далее изучаются основания для допуска в зону СВО. Это, прежде всего, наличие медицинских противопоказаний, либо их отсутствие — смотрят по медицинским заболеваниям, поскольку не со всеми возможно привлечение к военной службе. Еще одной большой помехой могут стать социально значимые заболевания (ВИЧ-инфекция, туберкулез, гепатиты В и С, инфекции, передающиеся половым путем, сахарный диабет, злокачественные новообразования, психические расстройства и расстройства поведения, болезни, характеризующиеся повышенным артериальным давлением, — прим. ред. БФ).

Кроме того, Васильев подчеркнул, что далеко не каждый осужденный может претендовать на подписание контракта с Минобороны. К примеру, есть ограничения, связанные с преступлениями против государственной безопасности. Обвинение в терроризме автоматически лишает возможности участия в военной службе. Помимо этого не рассматриваются заявления на подписание контракта со стороны лиц без гражданства, которые пребывают в колониях.

Алтайский омбудсмен в беседе с редакцией коснулся и мотивов, которые побуждают заключенных отправиться на фронт. «Разумеется, один из важных мотивов — желание уйти от уголовной ответственности, поскольку решение по этим гражданам после участия в боевых действиях может быть вплоть до снятия судимости. Кроме того, в местах лишения свободы нередко находятся мужчины, которые ранее служили, поэтому решают возобновить службу и по зову сердца подписывают контракт. Среди них могут быть даже те, у кого срок наказания почти истек или близка дата условно-досрочного освобождения. Тем не менее они отправляются на спецоперацию», — рассказал правозащитник. При этом по словам Антона Васильева, условия службы для осужденных сильно отличаются от остальных категорий бойцов.

Антон Васильев, уполномоченный по правам человека в Алтайском крае:

На днях на Координационном совете уполномоченных по правам человека субъектов РФ обсуждалась тема дифференциации статусов военнослужащих. На сегодняшний день у нас семь категорий граждан, призываемых на военную службу. Статус осужденных, подписавших контракт, не совпадает с теми, кто служит по контракту, в полном объеме. Чаще они попадают в добровольческие формирования, по ним не принимаются решения по единовременным региональным и федеральным выплатам при заключении контракта, у них существенно отличается размер денежного довольствия. Наверное, пояснения этих различий состоит в том, что для граждан, которые подписывают контракт в местах лишения свободы, вопрос должен стоять не в деньгах, а в том, что ему дают возможность выйти на свободу. Во всяком случае, так следует из информационной политики. Хотя на федеральном уровне уже звучат предложения о том, чтобы уравнять этих граждан хотя бы в части получения статуса ветерана боевых действий. Особенно институт уполномоченных беспокоит судьба бывших бойцов различных ЧВК, поскольку их дети и семьи зачастую не могут претендовать на те же льготы, что и семьи тех, кто имеет официальный статус ветерана. Эти вопросы нам предстоит решить.

«Все участники боевых действий в любом случае нуждаются в серьезной реабилитации»

Фото: Минобороны РФ

Омбудсмен поделился сведениями о том, что в РФ готовят соответствующий законопроект, который бы уравнял ветеранов боевых действий независимо от категории и несения воинской службы. «Ждем, какое решение по нему будет принято, чтобы понимать, какие действия предпринимать далее. Потому что сейчас ситуация складывается так: в одном окопе, но с разными статусами. Сейчас возникают вопросы и по ветеранам афганской, чеченской, сирийской кампаний, поскольку они все проливали кровь, но статус ветеранов у всех разный», — пояснил собеседник редакции.

Отдельно Антон Васильев прокомментировал тему возможных рецидивов со стороны осужденных. Некоторые из них, оказавшись на свободе, совершают преступления повторно вновь оказываются за решеткой, что вызывает негодование общества. Однако омбудсмен считает, что проблемы с социализацией после фронта могут возникать не только у этой категории граждан.

«У меня были единичные обращения за эти три года по поводу осужденных, которые воевали в зоне спецоперации, а вернувшись, совершили преступления и были повторно осуждены. Надо понимать, что риск такой есть. Мы надеемся, что воинский долг может изменить человека, но это не всегда так, и оценить это заранее объективно очень сложно. Важно сказать, что все участники боевых действий в любом случае нуждаются в серьезной реабилитации — осужденные или нет. Люди, принимавшие участие в военном конфликте, оказываются в непростых психических состояниях, которые требуют особого внимания. По-хорошему, сам факт несения военной службы в зоне СВО должен сопровождаться серьезной работой социальных и психологических служб, чтобы мы все были уверены, что бойцы не представляют какую-то опасность для самих себя, в первую очередь, ну и, конечно, для общества. Надо эту работу довести до такого уровня, чтобы при принятии решения о демобилизации и отправке домой, мы были уверены, что участник боевых действий необходимую реабилитационную помощь получил. Неважно, попал он на СВО из мест лишения свободы, или нет. Нам всем над этим нужно серьезно подумать», — заключил омбудсмен.

Отметим, что бойцы из Алтайского края активно пользуются услугами по социальной реабилитации и услугами психологической поддержки. Так, в 2024 году в Центре социальной реабилитации ветеранов региона было оказано 14 837 услуг, обслужено 2070 ветеранов и инвалидов боевых действий, участников СВО. В частности в центре предусмотрены массажный кабинет, зал АФК, комната психологической разгрузки с креслом нулевой гравитации «Сенсориум». Также в работе используют аппаратно-программный мультимедийный комплекс для реабилитации граждан с использованием технологий виртуальной реальности «Девирта». В среднем ежедневно проходимость центра составляет 35 человек, бывают дни, когда принимают и до 50 посетителей.

Кроме того, по словам заместителя главврача по организационно-методической работе Алтайской краевой клинической психиатрической больницы им. Ю. К. Эрдмана Майи Амеличкиной, в настоящее время в крае функционирует 11 кабинетов медико-психологической консультации, созданных специально для ветеранов и участников СВО. Еще два специалиста краевой клинической больницы ежедневно ведут прием в алтайском филиале фонда «Защитники Отечества». По имеющимся данным, с момента открытия фонда (лето 2023 года) до конца 2024 года к ним обратилось 333 человека, из них 119 — родственники участников специальной военной операции, а остальные — ветераны и участники СВО, которые находятся в отпуске.